Немецкие оккупационные учреждения с первых шагов функционирования заинтересовались наличием в городе школ и вузов. Все работники народного просвещения и дети школьного возраста подлежали обязательной регистрации. Одновременно началось составление учебных планов и программ обучения на новый учебный год. Отдел просвещения занимался укомплектованием преподавателями открывающихся школ. Все учителя через бургомистра подлежали утверждению в немецкой комендатуре.
В сентябре 1942 года немецкий отдел пропаганды ввел новую штатную должность- ответственный за русское просвещение. Им стал доктор Цигаст. Новый руководитель русским языком не владел, поэтому вся его деятельность сводилась к внедрению в школы пропаганды нацизма, контролю за уровнем преподавания немецкого языка. Всюду вывешивались портреты Гитлера и агитационный материал.
Бывшего профессора университета Базилевского назначили куратором отдела просвещения (начальник отдела профессор В.Е. Ефимов), отдела городского врача (доцент К.Е. Ефимов), городской ветеринарной службы (врач К.И. Семенов) и жилищного отдела (руководитель В.А. Меланьев). 1 октября 1942 г., с открытием Смоленской учительской семинарии Базилевский, перешел на должность директора вновь созданного учебного заведения. Кстати, по своему возрасту он не подлежал призыву в РККА, на начало войны ему исполнилось 56 лет.
Также как и большевики, немецкие власти в плане воспитания и образования делали ставку на молодежь, которая более подвержена усвоению принципов новой идеологии.
Тщательно подбирался преподавательский состав. Уровень образованности специалистов оккупантов не интересовал. Требовалась безусловная лояльность властям.
В сентябре 1941 года в смоленских школах к преподаванию не допускались те учителя, которые не прослушали обязательный курс лекций: «Строительство германского государства», «Структура немецких школ», «Еврейский вопрос». Затем курсы по переподготовке перешли на постоянную основу.
Образование предполагалось сделать бесплатным. В сельской местности вводились школы с четырехлетним сроком обучения, в городах открывались школы семилетки. Немецким властям подобный уровень образованности для туземного населения казался достаточным, а лично для Гитлера чрезмерно высоким. Открытие высшего учебного заведения в городе Смоленске не планировалось.
Ввиду отсутствия новых учебников, первое время использовали советские, предварительно изъяв оттуда материалы просоветского содержания. В школах вводился курс обучения основ религиозных знаний (Закона Божия).
К изучению в начальной школе рекомендовались дисциплины: немецкий и русские языки, арифметика, краеведение, естествознание, гимнастика и пение.
Первое время оккупации образование строилось больше на экспромте, чем на учебных программах. Но уже в сентябре 1942 года открылись семилетние так называемые «народные школы». Основной установкой немецких властей при обучении было не овладение учениками научных знаний, а выработка у детей послушания и дисциплины. Детей разрешалось подвергать телесным наказаниям. Заместитель бургомистра Б. Базилевский, однако, предупредил преподавателей о недопустимости подвергать детей телесным наказаниям.
Роль связующего звена между русской и германской администрациями в системе образования в Смоленске играл инспектор школ С. Блинов, ревностно выполнявший свои обязанности. Он лично расклеивал в учебных заведениях портреты Гитлера и других руководителей третьего рейха, а также красно-белые полотнища со свастикой.
В помощь педагогам издавался журнал «Школа и воспитание», редактором которого являлся профессор, как он себя называл, Д. Сошальский. Журнал издавался в Смоленске.
В целом система образования вводимая гитлеровцами на оккупированной территории не дала положительных результатов. Одной из причин такого положения дел в сельской местности была близость населенных пунктов к прифронтовой полосе и активность сил сопротивления.